Пометки на полях тетради ... в клеточку.

Так вот тетради у меня никакой нет, да и ежедневников тоже, практически все свои записи, контакты и номера телефонов я уничтожил. Остался один личный дневник, в котором я делал для себя философские пометки, с кое какими мыслями о жизни и бытие, так я его спрятал, что если самому он понадобиться, то дня через три принесут. Остался ноут да и то приходящий для писанины по ночам, остался выход в интернет с “засвеченным” айпи адресом, ну так Бог с ним пускай читают, то, что читают, знаю, сами серые люди в серых мундирах проговорились.

Как же все это начиналось, как я попал в эту черную полосу? Вопросы, на которые я давно для себя дал ответы, долгими вечерами одиночества по ночам на своей кухни. И главное что я вынес из этих размышлений, это то что я не о чем не жалею, и если бы жизнь повторилась заново я бы пошел именно таким путем.

От тюрьмы и от сумы – не зарекайся. И, как правило, никто не готов к такому повороту событий в своей жизни, может, и моя писанина кому нить поможет, ... хотя бы сориентироваться в поведении.

Часть первая.
SHOW MOST GO ON. Был почти полдень, а может и не полдень, но не раннее утро так это точно. Работа шла в штатном режиме, было спокойно и умиротворенно, по крайне мере меня ничто не беспокоило. Вдалеке послышались тупые удары и звон разлетающегося стекла. В первую секунду подумалось, блин, стюардесса, наверное, графин разбила, или весь чайный сервис уконтрапупила. Затем звон разлетающегося стекла послышался в соседнем кабинете, через секунду в другом. Через секунду тупой удар в мою дверь кабинета - и больше нет стеклянной двери, (она, кстати, была не заперта). Так пролетели первые двадцать секунд начавшейся моей черной полосы. На пороге некогда висевшей двери стояли два здоровенных амбала в униформе “рыбака” с множеством застегивающихся карманов и в черных масках. Один остался в двери, а второй подскочил ко мне - “руки опустить на колени, не делать резких движений, встать, выйти из-за стола, встать тут”. Ок. Так простояли все втроем минут пятнадцать, за это время было слышно, что добили, оставшиеся стеклянные двери в офисе что-то поломали из мебели, зачем, ведь всё было открыто, так началась психологическая обработка теми, кто еще и не появился на сцене. Затем гробовая тишина минут так на пять и вот появились главные “лица”, от амбалов они отличались и внешне и вели себя, куда поскромнее. Поинтересовались моим психологическим состоянием, спросили, адекватен ли я. Получив утвердительный ответ, предъявили постановление об обыске и о задержании, меня и еще нескольких сотрудников. Обыск продолжался более семи часов, выгребали и описывали всё: и документы, и предметы, и ... вплоть до и содержимого мусора. Во время обыска разрешали пользоваться туалетом, делать себе кофе, курить. Но перемещаться по офису только в сопровождении амбала, сори за нюанс – но и писать в туалете тоже нужно было при нем. Затем всех сотрудников построили в шеренгу и под конвоем попарно начали выводить к микроавтобусам, при этом девочек в один, а мальчиков в другой. Девчонок отвезли к другому въезду в здание, я свою супругу увидел только через четыре часа, наверное, после приезда. Выгрузили нас в закрытом дворике, где мы простояли, наверное, минут сорок, затем по одному нас начали “подымать” наверх, я пошел первым. При входе в кабинет, где было, человек двенадцать, резануло по обонянию резким запахом табачного дыма, курили практически все. Усадили на стул. “Мы все знаем, отпираться не имеет никакого смысла. Вот распечатки ваших разговоров, вот перехваченные факсы, вот показания ваших контрагентов”, еще какой-то бред спрашивали и показывали, сейчас уже и не припомню. “Показания давать будите?”. Я отказался, так как совсем не понимал, что мне вменяют, а подписывать подсовываемые мне бумажки инстинктивно не хотелось. Кричали и “давили” все сразу и поодиночке, я в основном молчал и требовал адвоката. Но мои требования - это крик в пустоту, никто их не замечал и тогда я просто замолчал, во-первых я действительно устал и мне было страшно, а во-вторых сработал инстинкт загнанного в угол, сгруппироваться для / от “удара”. Потом все вышли, и я остался один на один с челом и пошли сладкие разговоры мягким бархатистым голосом, обещал он мне практически все хорошее, лишь бы я начал давать показания, не скрою, впервые минуты я подался этому, но потом инстинкт сохранения сработал вновь, и я замолчал, и уже до конца допроса практически ничего не говорил.

Ну а теперь собственно пометки на полях тетради в клеточку, первой части (SHOW MOST GO ON).
· Чистосердечное признание – прямой путь на скамью подсудимых.
· Согласие на “беседы” по душам с дознавателем ни к чему хорошему для вас не приведут.
· Вас попытаются раскачать всевозможными беседами на безобидные темы (у меня это было про религию, марафон, какую я музыку слушаю, какие книги читаю, про Сократа, ...), если вы согласились на эту игру – контролируйте разговор, свои ответы, нужные им вопросы они зададут в промежутке ваших ответов.
· Каждая ваша подпись на подсовываемых вам дознавателем бумажках уменьшает ваши шансы остаться на свободе. Не подписывайте ничего – за это еще не расстреливали.
· По Конституции вы имеете права не давать показания против себя и своей семьи (родственников). Правда об этом вам никто не напомнит. А знать это надо.
· Существует, какая никакая презумпция не виновности, то есть любой спорный вопрос должен трактоваться в пользу обвиняемого, а не “вешаться” ему в вину.
· Требуйте адвоката, даже продажного ихнего, он, по крайней мере, не допустит, чтобы вас допрашивали более четырех часов.
· Никогда не доверяйте адвокату предоставленного вам государством. Разговаривайте и требуйте у него только исполнения ваших конкретных поручений. А именно – я хочу, чтобы вы проконтролировали решение такого вопроса, я хочу, чтобы вы дали мне консультацию по такому то вопросу. И всё – никаких задушевных разговоров с таким человеком, тем более на их площадях, где все пишется.
· Без предъявления обвинения, вас могут – задержать на трое суток. С этим у них строго, засекают по секундомеру, лишнего не отсидите. За это время ваши родственники или вы сами по звонку (право на один звонок у вас есть) должны найти “своего” адвоката. Если адвокат, нанятый вашими родственниками, вас не знает, он должен назвать вам, определенную фразу, что бы вы поняли, что ему можно доверять. Если этого нет, никаких разговоров с таким человеком. “Свой” адвокат не допустит, чтобы вы говорили с ним в полный голос, это либо бумага, уничтоженная при вас или вами, либо на ухо.
· “Я не виновен”, единственная фраза, которую вы должны говорить, когда вы один без адвоката, остальное пустые слова, а их будет много высказано в ваш адрес.
· При проведении допроса, когда вы еще один без адвоката, никогда не принимайте от дознавателей ни еды, ни питья, на худой конец, если так приспичит, напейтесь в туалете, хотя бы из бачка.
· На правовой бартер типа: “Мы тебя выпустим или не засадим, но ты сдай дядю Ваню” – не соглашайтесь – пустые слова.
· Фразам типа: “Тебя уже сдали такие-то люди, молчать бессмысленно” – не верьте – пустые слова.
· Чтобы вас “расшатать”, вас попытаются ошарашить, обычно это показанные вам издалека документы, записи каких-то разговоров, еще какая нить хрень – не поддавайтесь, все это бред, помните, что время играет на вас, а им нужно все подчистить и обосновать, и ваша помощь ой как им нужна.
· Помнить нужно постоянно, что у них ничего нет, только догадки, и если сам на себя не наговоришь, они тебя в дальнейшем не тронут.